№24

  - Я боюсь его. - грудной женский голос. - Мы попались.
  - Мы попались, - весело подпел толстый мужчина, - боже, как мы попались!
  И никто не выходил с нижнего этажа корабля, а читавший выразительно (и заработавший хлопки для своих ушей) ушёл в уединение, так как не хотел смущать людей, и сам он сильно стеснялся.
  В зале все крепкие фигуры с бокалами были словно выбриты случайно, а женщины моргали, глядя на мужчин.
  - А что он читал? - какая-то гадкая дамочка засуетилась, заметив, что все в замешательстве.
  Ей не ответили, и она стала раздражать весь зал. Женщины видели злость и тоже раздражались.
  - По какому поводу? - повысила голос, которая не могла уже остановиться, видя, что все её презирают.
  От неё отошли, и начали нарастать шёпоты. "Это великий писатель" - говорили одни. "Такой молодой и такой несчастный" - считали необходимым наглядно сочувствовать старые дамы. "Дормоед. Кто-то работает, а он ест" - грубый мужской голос.
  Элита от глупости молчаливых и от неколебимой сытости ленивых, вместе с капитаном выйдя на воздух со звёздами и шумом волн, встретили молодого человека, всех сковавшего.
  - Неужто вы собираетесь сказать господам, что уходя они идут обратно? Ведь многие здесь окупили плавание и сам корабль.
  С детской радостью он сказал: "Это мой корабль" - и заблестел глазами.
  - Ваш? - изобразив смущение, начали смеяться.
  - Вон там рыба-меч из синего облака. Я ловлю её взглядом и подношу её. Вы покупаете, хоть я не продаю, но сможете ли вы купить её завтра? Вы скрываетесь от дома и на спине несёте свой дом, а я мечтаю о новых тропах, и каждый виденный мной уголок режет мне глаза.
  - Может вам носить повязку?
  Ночь хватается за волны, пеленуя корабль, и словно говорит, вздыхая: "Не смотрите, я всё исправлю. Новые люди будут летать. И улетят туда, где я их не достану". Это не обещание.